Поиск по этому блогу

суббота, 15 августа 2015 г.

15 лет со дня второго рождения

В ночь с 14-го на 15-ое августа я очнулся в больничной палате придавленный тубусом, через который дышал.

Я почувствовал, что меня неправильно положили: ноги в изголовье, голову соответственно на место ног. И она была ниже всего максимум на пару сантиметров, но ниже.

И это чувствовал. Это доставляло огромную дополнительную муку.

Я попытался позвать дежурящую медсестру, которая разговаривала по телефону на иврите, вставляя французские слова.

Сделать это возможно было только пальцами, но не всей кистью. Слабость после операции плюс действие наркоза, в который, как говорят, добавляют нечто на основе яда кураре, парализовало все тело, так что двигаться кроме пальцев могли только мышцы вокруг глаз.

Женщина в темноте моих пальцев не видела и продолжала говорить по телефону. До сих пор помню… Жаловалась она подруге на «своего козла», который, гад такой, уехал заграницу в командировку, а перед отъездом, сказал ей, что ее попа плохо смотрится в джинсиках, поэтому она (умная!) проверила сообщения на его сотовом и обнаружила все что искала.

Видит Бог, я не мог должным образом разделить ее возмущения.

Из моей собственной задницы и всех прочих естественных и специально проделанных отверстий торчали проводки, трубочки, шланчики, которые контролировали и обеспечивали жизнедеятельность организма. 


Преждевременно ангел смерти
приходил. Обнаружив ошибку,
на диспетчера матом ругался...

Лине очень не повезло в жизни – она была моей женой и имела профессию учительницы русского языка и литературы.

Поэтому по приезде в Израиль я пошел дурака валять и деньги зарабатывать, а она учиться на медсестру.

Поэтому к описываемым событиям она уже была медсестрой, окончила еще специальные курсы по сердечно-сосудистым, училась на курсах центурим и работала в «типуль нимраце» (кардиологии) в больнице.

Уже к последний год обучения у нас сильно испортились отношения, но мне удавалось как-то удерживать семью. Хотя наверное зря. Если бы мы разбежались на восемь лет раньше… но тогда бы не было Ринаты.



В апреле 2000 я пожаловался Лине на боль в левой руке и сказал, что думаю на сердце.

Лина посмотрела на меня с улыбкой и сказала, что у меня всегда все болит очень сильно.

Но посоветовала обратиться к семейному врачу. Для большей безопасности.

Обычно после этого я уже не жаловался, но в этот раз я пошел.

Семейный врач, рыжий и веснушчатый южноафриканец доктор Дик, сразу же сделал кардиограмму.

И сказал: «аколь спортиви» - типа все как у спортсмена, всем бы так.

Хорошо! Я что против…

Через две недели боль перешла в предплечье и под лопатку.

Я снова пошел к Дику. Семейный врач снова сделал кардиограмму. Снова заверил меня, что боль меня обманывает. А кардиограмма говорит, что спортсмены могут завидовать.

- Но у меня болит…

Дик очень хороший врач, он сказал мне, что в Нетании живет и работает (в собственной клинике) светило кардиологии профессор Моникер. И мне надо записаться к нему. Если болит. Хотя кардиограмма говорит, что все в порядке, но для большей уверенности…

Ладно.

Записался. Дождался очереди.

Прихожу к этому светилу медицинской мысли. Он меня на ЭКО, ЭКГ, нагрузочные пробы - ты на беговой дорожке, тебя мерят датчиками.

Принимает. И говорит мне:

- У 18 летних призывников хуже анализы, чем у тебя.

И так респектабельно, с долей презрения к 31-летнему мужику, который говорит, что у него сердце болит, имея такие анализы, промывает мозги. Профессионально вежливо, вставляя терминологию.

У тебя, понимаешь, – он говорит, - одна проблема, что ты думаешь, что у тебя болит сердце…

И смотрит многозначительно.

Но это, - говорит доктор, - это в голове. А сердцем у тебя полный порядок. Даже странно для курящего человека.

То, что у меня голова не всегда в порядке – это я от многих слышал.
Но чтоб от этого под лопаткой болело…

В ответ на моё: «Но болит» - доктор Моникер посоветовал мне снова сходить к семейному и получить направления на анализы желудка, легких и т.д. Но это точно не сердце…

Хорошо! Я что против… Методом исключения.

Через два дня, в Рамат-Гане, в районе Алмазной Биржи я грохнулся поднимаясь по ступенькам. Бля… Поднялся и снова упал.

Мимо проходил какой-то сморщенный старик, который сказал мне: «Ешь леха стима, ата мазиа» - у тебя есть пробка, ты потеешь.

А как не потеть. Начало июня. Время 10 утра, но солнце жарит.

Старик поцокал и пошел дальше.

А я добрался до своей конторы, но встретившая меня секретарша, сказала, что у меня белые глаза. Как это может быть до сих пор не знаю.

Мне было плохо. Я ушел в актовый зал. Нашел стоящий в углу диванчик. Присел и вырубился.

Дальше самое интересное.

В конторе работали очень интеллигентные люди. Приходили еще более. Были даже с третьей степенью, международными премиями и т.д.

В тот день было очень много народу.

Без сознания я был 9 часов, но никто не догадался вызвать скорую помощь.

Очнувшись около семи вечера, когда в конторе был только один человек, который сказал, что все уехали на большое мероприятие.

Поехал к ним.

В Нетанию добрался только часов в 11. И всю ночь валялся на полу в зале задыхаясь, выходя рвать в туалет и ругая какие-то магнитные бури, вместе с активностью солнца.

Утром Лина звонила главврачу своего отделения, тоже весьма авторитетному кардиологу.

Он ее спросил: сколько времени болит… И авторитетно заверил ее: нет это не сердце. Сердце это бац и кончено ("збенг ве гамарну")…

Я поднялся и пошел на работу.

В полдень дозвонился до Моникера. Он мне снова повторил, что проверял меня два дня назад, что все дышать не могут, проблема в голове и т.д.

Через неделю я позвонил ему снова.

В разговоре перешел на крик, сообщив, что раньше мог поднимать штангу, а теперь не могу толкать детскую коляску. Очень сильно болело в середине груди, как будто туда был вбит кол или расплавленный свинцовый клин.

Доктор сказал, что для того, чтобы не слушать мой крик (ну сошел молодой бык с ума) он даст мне направление на Ольтер.

Ольтер – это такая хрень, когда тебе вещают аппарат на грудь, а ты с ним ходишь 48 часов.

Три недели жду очереди на это исследование. Месяц результатов. За это время успеваю покататься. Организовываю конференцию в Кирьят-Шмоне (только были выведены войска из Ливана) и семинар в Эйлате. И делаю анализы на кишечник и все вокруг.

Успеваю даже два дня пожить по делам в Рамалле, где вел занятия с русскоязычными палестинцами (есть и такие). Там вначале августа было очень страшно. Израиль и ПА шли к переговорам в Кемп-Дэвиде. Самое популярное имя по ихнему радио было Салах ад-Дин (Саладин, который Иерусалим огнем и мечом). Подготовка к интифаде была видна невооруженным глазом.

Эти два месяца отношения с Линой были особенно плохими. Когда я добирался до дома, то ложился на диван и тупо уставлялся в одну точку, необязательно телебендик.

А она стояла рядом и монотонно долго-долго выговаривала- выговаривала, не останавливаясь, не делая пауз. Это было похоже на зачтения списка прегрешений и приговора… Если есть ад, то я его представляю именно таким.

Наконец пришли результаты Ольтера.

Так как к этом у времени мои боли превратились в посмешище для всех, то я сел за эти листки с медицинской терминологией на иврите сам.

Единственное, что я понял, что это не очень. И сразу полегчало.

«Бе зман маамац яхола лихьёт эскемия, бе зман эскемия яхола лихьот тахикардия» - докладывал я доктору Моникеру по телефону.

Моникер опять мне доказывал, что ничего нездорового в этом нет.

Когда ты бегаешь у тебя сердце стучит сильно, когда оно сильно стучит, то тебе кислорода не хватает…

Но потом добавил: «Мне легче с тобой встретится чем объяснять тебе почему это не нужно делать».

Я назначил, пошел к нему. Мне снова сделали кардиограмму. Я сел в конец длиннющей очереди, чтоб ждать пару часов.

Но ждать не пришлось. Увидев мою кардиограмму медсестра заскочила к нему.

Он выскочил из кабинета как ошпаренный и пригласил меня немедленно войти, при этом на всякий случай взяв меня за руку.

В кабинете он сообщил мне, что раньше анализы этого не показывали, что закон на его стороне, что он уже вызвал скорую…

Я облегченно вздохнул.

Что написано на могиле еврейского мужа? «Циля, ну теперь ты видишь, что я был болен?!».

Я сказал, что спущусь и подожду скорую внизу.

Ты что дурак?! – заорал на меня Моникер. – У тебя инфаркт.

Дальше он долго перечислял, какой у меня инфаркт. «Ты ходишь с ножом вот тут» - он показывал большим пальцем на сонную артерию, как будто предлагал выпить.

«Ты ходишь на ниточке, которая может в любой момент оборваться. Тебя отсюда вынесут на носилках. Я не дам рисковать твоей жизнью».

Меня привезли в больницу Ланиадо (Нетания), как раз когда была смена Лины, а оттуда, благодаря истерике Моникера немедленно отправили в Рамат-Марпе (Петах-Тиква).

Там был центур . Его провели неудачно. Пришлось срочно делать операцию на сердце.
...

И я очнулся, чувствуя, что мои ноги выше, чем голова.

Наконец медсестра подошла. Я пытался объяснить ей свое возмущение, но сделать это с тубусом во рту очень трудно.

Но пальцами и глазами, бровями, мышцами лба.

Взаимопонимания ни одной женщины в мире я не добивался как этой ревнивицы, у которой попа плохо смотрелась в джинсах,

Вначале она мне говорила, что мне не надо волноваться, чтоб я успокоился.

Потом, наконец, поняла. Позвала дежурного врача.

Дежурная докторша сказала, что он прав, так он задыхается, он действительно лежит вверх ногами.

Но дальше констатации моей правоты дело не пошло. Поскольку перевернуть мою неподвижную тушу две эти женщины не могли.
Я лежал так до утра. Пока не пришли медбратья. Задыхаясь и ругаясь ресницами, поскольку не только языком, ртом, губами, но даже гортанью и голосом идущим от груди я это делать не мог.   
В ту ночь, вернее в ее остаток, полуторагодовалая Рината совершила первый и последний за свое детство хулиганский поступок.
 Она вела себя неспокойно в кроватке, что за ней обычно не водилось.
 Заставила Лину взять ее к себе.
 Там они вместе плакали.
 Потом Лина вырубилась. А Рината перелезла через неё, доползла до места где стояли дорогущие линины кремы и использовала косметики почти на тысячу шекелей.
 Она обмазала себя, маму, простынь, подушку, стену.
 Рассвет разбудил Лину жирным алмазным сиянием и скользящим по кровати ребенком.
ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

Комментариев нет: